«Замена одних колонизаторов на других»: карцеральный феминизм и эволюция концептуальных и политических взглядов Кэтлин Барри
В истории современного неоаболиционизма (феминизма, который призывает бороться с коммерческим сексом) наиболее интересно (и по своему трагично) то, что он начинался со своей противоположности: со стремления к эмансипации, утопических грез о новом обществе, радикальной критике государства и капитализма. А закончился сотрудничеством с консерваторами, поддержкой колониализма, борьбой с секс-работницами и движением за их права и т.д. В общем, рождение карцерального феминизма из духа освобождения.
Яркий, как сто тысяч солнц, пример этой динамики — это Кэтлин Барри, одна из наиболее влиятельных феминисток второй волны (в России она не сильно на слуху, хотя ее много цитирует, например, Ходырева в “Дебатах о проституции”). Барри одной из первых предложила масштабный анализ коммерческого секса с радикально-феминистских позиций, а с конца 1980-х стала ведущей фигурой в деятельности Coalition Against Trafficking in Women (CATW; крайне влиятельная организация, которая принимала участие в разработке Шведской модели и вообще активно борется с секс-работой по всему миру (во имя прав женщин, конечно же); в этой же организации состоит и культовая трансфобка Джанис Реймонд, (кстати, интересный кейс для исследования пересечения трансфобии и негативного отношения к секс-работе среди радфем: и в том и в другом феномене Реймонд видит угрозу для настоящих женщин)).
В 1979 Барри выпустила книгу Female Sexual Slavery, в которой она описывала коммерческий секс как женское рабство. Как исследование это выглядит ну так себе, после одного из гендерных семинаров в ЕУ, на котором я рассказывал о Барри, один коллега даже спросил меня, зачем вообще заниматься такими плохими книжками. Но таким плохими книжками приходится заниматься потому, что по стечению разных причин, они становятся гораздо влиятельнее, чем многие хорошие книжки. После ее публикации Барри стала классиком радфем анализа коммерческого сексе (а, позднее, и неоаболиционизма), без её цитирования сегодня не обходится практически ни одна (псевдо)академическая статья с формулой “секс-работа=рабство” (можно ту же Ходыреву привести в пример).
Но интересно даже не это. Интересно другое. Female Sexual Slavery — это очень объемный труд. Я прочитал всю книгу только потому, что это было нужно для моего исследования. И моему удивлению не было предела, когда в конце книги я обнаружил, что Барри призывает декриминализовать проституцию. Декриминализовать! То есть одна из самых известных и влиятельных неоаболиционисток, одна из основательниц CATW в считающейся классической неоаболиционистской работе призывает не к криминализации покупки или еще какой-то форме криминализации коммерческого секса, а к декриминализации секс-работы, то есть по сути, разделяет позицию движения за права секс-работниц, которое к тому времени как раз начало активно развиваться.
Аргументация у Барри следующая. Да, в большинстве случаев, коммерческий секс — это рабство. Но всё-таки не всегда. И феминизм должен гарантировать свободу выбора тем женщинам, которые хотят им заниматься. Кроме того, Барри против использования уголовного права и вообще навязывания новой морали посредством репрессивных законов. Барри так и пишет: “мы не должны совершать ошибку угнетателя и предполагать, что можем или даже должны устанавливать новую мораль посредством законов” (сравните это с современной неоаболиционистской риторикой “мы должны криминализовать покупку секс-услуг, чтобы дать обществу сигнал, о том, что коммерческий секс это плохо”). Да и вообще, в духе раннего радикального феминизма, Барри считает государство патриархальным институтом, с которым феминизм должен не кооперироваться, а бороться. К этому всему добавляется опасение по поводу того, что криминализация покупки негативно скажется на благосостоянии собственно секс-работниц (так в итоге и произошло в Швеции после 1999 г.).
Через десять лет Барри полностью поменяет свою позицию (несмотря на то, что само исследование не станет ни лучше, ни хуже). Она будет называть весь коммерческий секс женским сексуальным рабством, даже если занимающиеся им женщины так не считают (слава богине, голоса женщин, не укладывающихся в эту концепцию, всегда можно списать на “ложное сознание”), о свободе выбора речи вообще не идет. Она будет поддерживать криминализацию покупки и навязывание морали посредством законов (“ошибка колонизатора”?), и государство из патриархального института превратится в инструмент феминистской политики. Другими словами, фигура Барри и ее политическая траектория хорошо (слишком хорошо) иллюстрируют консервативный поворот части феминистского движения в США, поворот, который Элизабет Бернстайн описывает как рождение карцерального феминизма. В этой истории еще очень много интересного: например, как Барри походу переосмысляет наследие первой волны феминизма или то, как меняется ее отношение к семейным ценностям. Подробней об этом можно прочитать в статье «Замена одних колонизаторов на других»: карцеральный феминизм и эволюция концептуальных и политических взглядов Кэтлин Барри, которую я написал для последнего номера журнала Гендерные исследования (ГИ/Academia).